Моей родине – 150 лет. Моя мама, услышав про этот юбилей, сказала: "Неправда, нашей Верхоишети уже 1000, не меньше!" И правда, как возможно было первым поселенцам проехать мимо этого чудеснейшего уголка природы. Село расположилось на берегу маленькой речушки, которая, однако, иногда показывала свой характер. Рыбы приличной в ней никогда не водилось, но мы, ребятишки, с удовольствием ловили мальков в банки, сидели на деревянных "плотиках", с которых наши мамы полоскали белье.
Когда приезжали городские гости, мы с неприличным весельем пугали их, заведя на шаткие переходы. Они визжали от страха, а нам было непонятно: чего ж они кричат? Это же не страшно!
Весна и лето для детворы были золотой порой: с утра до ночи мы играли, бегали, ходили по грибы и ягоды, заглядывая домой, чтобы только что-нибудь поесть да выполнить возложенную на нас родителями трудовую обязанность. Летом, когда у взрослых было много работы, нас с бабушками отправляли пастушить коров, овец. Бабушка Ксенья и соседская бабушка Матрена сидели в тенечке, зорко следили за коровами-нарушительницами и как важные генеральши отдавали нам приказы: хлестнуть хворостиной провинившуюся, подогнать поближе. С чувством выполненного долга, мы, важные, довольные, возвращались вечером домой, повторяя бабушкины слова: "Отвели поденщину, слава Богу".
К концу лета начиналась нежная тоска по школе. Мы потихоньку закупали школьные принадлежности, книги. А когда мама приносила новенькие туфли и форму, тоска становилась невыносимой – так хотелось надеть все это и похвастаться перед подружками обновками.
О школе нашей можно слагать гимн. Поверьте мне, я много училась, но нигде не было такого тепла и уюта, сердечного отношения, как в этой маленькой неприметной, утопающей в зелени школе. Здесь каждый ребенок был на виду, учителя знали о нас все. В школе мы могли находиться до позднего вечера – учителя никогда не жалели для нас своего времени. Мы учились, пели, танцевали, играли в КВНы, ходили в походы, играли в "Зарницу". У нас не было компьютеров и интернета, но мы были безумно счастливы!
Перед новогодними праздниками мы втайне от других классов рисовали на конкурс стенгазеты. Чтобы выведать замысел соседей, устраивали штурм, пытаясь хотя бы краем глаза подсмотреть хоть уголок чужой газеты. И если же такое случалось, то соседей ждал позор, что не смогли уберечь своей тайны. К старшим классам это постепенно переставало нас интересовать, потому что, особенно с наступлением весны, появлялись первые влюбленности. В нашем классе влюбляться было практические не в кого: было нас 8 девчонок и всего один кавалер. Поэтому воздыхатели были либо чуть постарше нас, либо младше. Об этом знали наши учителя и очень корректно старались не ранить нас ни словом, ни делом.
Я много лет проработала, но всегда вспоминаю то отношение к нам, стараюсь также относиться и к своим ученикам. Теперь наша школа закрыта – выросли дети, разлетелись кто куда. Стала "неперспективной" моя малая родина. Даже автобусного сообщения с ней теперь нет. Но остались люди, наши замечательные труженики. Живет там и моя любимая мамочка – Горошникова Евдокия Петровна. Поэтому, как только смогу, я обязательно поеду домой, надышусь тем воздухом, наслушаюсь соловьев, посмотрю на вековые тополя в больничном саду, постою на берегу любимой речки и обязательно схожу к школе. А вечером мы с мамой поговорим о том, что Верхоишеть – самое красивое место на Земле, что государство должно заботиться о людях, которые отдали все силы и здоровье ему, государству, а вот теперь почти забыты. Мы обнадежим друг друга тем, что все наладится, деревни заживут достойно, потому что если и осталось что-то чистое и нравственное в мире, то осталось оно в таких вот деревеньках и селах, как маленькая Верхоишеть.
Н. И. ПОДУШКИНА
(Горошникова).